Интересные и редкие фотографии, видеоряд также пойдёт))

Кютинен Даниил Иванович — пекарь блокадного Ленинграда, умерший от истощения 3 февраля 1942 г. в возрасте 59 лет прямо на работе. Умер, но не съел ни грамма выпекаемого хлеба. Похоронен на Шуваловском кладбище. Внесен в книгу памяти блокады Ленинграда.

 

2 декабря 1971 г. шесть из семи эмиратов Договорного Омана объявили о создании федерации под названием Объединённые Арабские Эмираты. Седьмой эмират, Рас-эль-Хайма, присоединился к ней 10 февраля 1972 г...

Дубайский шейх Зайед на параде со своим сыном наследным принцем...1971...



Дубай 1971-го не имеет практического ничего общего с современным...



Но первые ростки будущего строительного бума уже проклюнулись...1971...

 

Элвис и Присцилла Пресли...1971...

 

Конвейер сборки ППШ-41 на заводе имени Сталина в Москве...

 

Студенты Кембриджа на митинге против приема женщин в университет, Великобритания, 1897 год...



В 1897 году в Совет Кембриджского университета было внесено предложение предоставить женщинам возможность получать образование в университете. Студенты-мужчины ответили на это возмущённым протестом.

Фото сделано на площади в день дебатов. Чучело женщины на велосипеде было вывешено из окна здания напротив Совета. На плакатах было написано «Никакого университета для гертониек» (Гертон – первый женский колледж в Кембридже) и «Университет для мужчин». Женщина на велосипеде в практичной одежде была символом феминистки, чьё желание получить высшее образование возмущало студентов-мужчин.

В то время было распространено мнение, что высшее образование сделает женщину «непригодной для материнства».

Однако решение не было принято Советом. Услышав об этом, торжествующая толпа сорвала чучело, обезглавила его и в диком исступлении разорвала на куски, которые затем вбросили через ворота Ньюнема (второй женский колледж в Кембридже).

Женщины получили право на высшее образование в Кембриджском университете только в 1921 году, но даже тогда без соответствующих привилегий...

 

Дэниел Крейг и Ева Грин перед Успенским собором в Москве, 2006

 

Владимир Высоцкий и Юрий Любимов в Театре на Таганке 10 ноября 1976 года...



Владимир Высоцкий, Театр на Таганке, 10 ноября 1978 года...

 

18-летняя Алла Пугачева на своей первой радиозаписи, 1967 г.

 

Ресторан "Windows on the World", на 106-м и 107-м этажах Северной башни WTC, 2000 год...

 

Леонардо Ди Каприо со своей бабушкой Еленой Смирновой на Каннском кинофестивале (1996). В 2010 году в Санкт-Петербурге Ди Каприо в разговоре с Владимиром Путиным сказал, что его бабушка Хелена умела говорить по-русски, и что его дед (не уточнив, по какой линии) также был русским: «Так что я не на четверть, а наполовину русский».

 

Штурмовики позируют вместе с нарушителями закона о расовой чистоте. На шее женщины плакат "Я большая свинья, и я даю только евреям!". На шее мужчины плакат "Я еврей, только что пригласивший немецкую девушку к себе в комнату"...1935...

 

Ребенок пытается продать железный крест своего отца...Германия...1945...

 

Школьницы на занятии по расовой чистоте...1940...

 

Воспитательница детского сада, вызванная в суд в качестве свидетеля, получает пять дней тюрьмы за неуважение к суду - она пришла давать показания в брюках...Лос-Анджелес...1938...

 

Ален Делон с мамой, Париж...1940...

 

Полицейский департамент Лос-Анджелеса ловит на "живца" грабителя, который убил пожилую женщину ради ее кошелька...1960...

 

Девушки рисуют на циферблатах светящиеся цифры радиоактивными красками (Radium Girls)...

Многие из них потом умрут от рака...1922...

 

Мое восприятие «бабушек» долгое время было одноклеточным. В лучшем проявлении бабушка — это такая Арина Родионовна, теплая печка, рядом с которой уютно засыпать в стужу. Уменьшительно-ласкательный суффикс делал свое дело — форматировал восприятие. Помимо тепла и уюта она еще и в хозяйстве может пригодиться: вон, классик даже выпивал с нею вместе.
Темную сторону бабушек я видел сквозь собирательный образ Бабы Яги. Действительно, к старости некоторые женщины наживают себе острые лица, о которые можно порезаться с первого взгляда. Никакого уюта в них нет — окна нараспашку, и отовсюду сквозит какая-то внутренняя бездомность.
Однажды я сидел в гостях у друга детства. Мне тогда было лет двадцать, я оканчивал институт. Мы с ним вспоминали свое советское счастливое голодранство, рассматривая старые фотографии. Я обратил внимание на раритетный альбом со спутником на обложке, лежавший в глубине ящика.
«О, это моей бабушки, ничего интересного», — прокомментировал друг.
Я все же попросил разрешения посмотреть.
«Бабуль, можно Олег твой альбом посмотрит?» — крикнул друг.
«Да, конечно!» — прилетело обратно из соседней комнаты через коридор. Бабушка жила в той же квартире вместе с родителями друга и с ним самим.
Я открыл альбом на первой странице и принялся листать. Ничего выдающегося, обычные желтые листья чьей-то судьбы, как в любом парке по осени, как в любой жизни в старости. Снимки детей, женщин, мужчин, черно-белого неба, серого солнца, застывшего навеки моря, горделивых зданий, от которых сейчас и кирпича не найти.
Но на середине альбома я задержался. Меня зацепили несколько похожих фотографий какой-то девушки. Это была полноценная фотосессия, как бы мы сейчас сказали, такой ретроинстаграм. Девушка позировала в интерьере. На заднем плане мелькали то старый ламповый радиоприемник, то картины на стенах, то окно с гардинами. Снимки были очень качественные, даже профессиональные, словно с обложки журнала.
Возможно, это впечатление возникало от того, что девушка на фото была божественно хороша. Я даже как-то застеснялся ее красоты. Мне показалось, что если я посмотрю чуть подольше, то рискую в нее влюбиться (тогда я еще не был женат, тогда мне еще было можно). Девушка на пожелтевших карточках улыбалась так, что черно-белые фотографии на мгновение становились цветными. Она улыбалась до перехватывания горла, до бабочек у меня в животе.
Я поспешил перевернуть страницу. Затем шли еще какие-то снимки, все современнее и современнее, а в конце альбома, на последних листах, я уже без труда узнавал бабушку моего друга — на даче, на лавочке, за столом.
Я закрыл альбом и вернул его другу.
«Интересно, — процедил я из вежливости, — девушка там одна на фото, очень ничего. Родственница ваша?»
«А, — протянул товарищ, сразу поняв, о чем я говорю, — ага, родственница. Бабушка моя».
Я несколько секунд просидел молча, пока мой чайник не закипел.
Я взял альбом у друга обратно, буквально вырвал из рук. Открыл посредине на странице с фотографиями девушки. Перелистал в конец на страницу с фотографиями бабушки. Потом отмотал назад. Затем перемотал вперед. Проделал этот нехитрый мультипликационный трюк еще пару раз.
«Это та же самая бабушка, что и на последних фото?» — задал я один из своих фирменных идиотских вопросов.
«Та же, та же», — ответил друг с интонацией «и тебя вылечат».
Я держал в руках альбом, ошарашенный, и внутри меня искрился разорванный напополам шаблон.
В этот момент в коридоре раздалось шарканье, и в нашу комнату вошла бабушка. Она принесла нам на подносе чай с пряниками.
«Ой, бабуля, да не стоило», — сказал ей друг.
Старушка поставила поднос и выпрямилась. Она не сразу ушла, видимо, ей нужно было отдышаться. Ей тогда было уже слегка за восемьдесят. Слышала она прекрасно, а вот ноги слушались плохо, как бы ни пытался докричаться до них мозг. Пожилая женщина смотрела прямо на меня. Мне стало неловко. Я поднял альбом, открытый на ее девичьих снимках, и произнес вторую идиотскую фразу за день:
«А это вы!»
Она всплеснула руками, словно увидела привидение.
И улыбнулась. Той самой улыбкой со старой фотографии.
И в этот момент кто-то запустил современный голливудский блокбастер со спецэффектами.
Бабушка на моих глазках начала рассыпаться на пиксели. Пучок седых волос порвал резинку и разбежался на тысячи чернющих змей. Морщины моментально разгладились, как будто по ее лицу провели утюгом времени. Глаза засверкали, точно их протерли от пыли.
Улыбка не стареет. Передо мной стояла потрясающая красавица, девушка с пожелтевшего снимка. По комнате вокруг нас летали бабочки, выпорхнувшие у меня из живота.
Как часто наши бабушки для нас — это всего лишь последняя страница фотоальбома. Как опрометчиво мы забываем перевернуть ее, чтобы увидеть чудо стариковской молодости. Как сложно нам поверить в то, что под Поленовым скрывается Айвазовский, что в тихом пруду тоже могли бушевать девятибалльные страсти.
Как жаль, что наши старики уходят от нас неразгаданными и нераскрытыми, как старый фотоальбом.
Автор Олег Батлук.

 

Атмосферно)

 

К 200-летию писателя итальянский мастер ленд-арта (рисунки на земле) Дарио Гамбарин изобразил гигантский портрет Достоевского площадью 25 тысяч квадратных метров.

 

Майя Плисецкая с родителями: папой Михаилом и мамой Рахилью в Москве...1927 г...

 

Вход в метро «Институт Культуры», г.Минск, 1991г.

 

Никита Хрущев и Фидель Кастро...

 

Охота короля Георга в Индии...

 

Сборщицы компьютеров на параде в ГДР...1 мая 1987 года...

 

Странный дом был.
Весь кирпичный, а на крыше скворечник из сруба.

Вот их и грузят на фото.

 

Американские авианосец USS Kitty Hawk (CV-63) и линкор USS Missouri (BB-63)
принимают топливо на ходу с флотского танкера USNS Kawishiwi (T-AO-146)...1986...

 

Британский штурмовик Bristol Beaufighter из 19-й эскадрильи атакует ракетами немецкий укрепленный пункт в городе Жужемберк, Югославия...1945...

 

Зрители видят катастрофу "Челленджера"...1986...

 

Клевый кадр... Ракеты только "ушли" от самолета.