США

О как, так вон оно что я оказывается всем доказываю ... у тебя проблемы с восприятием, видать слишком сильно устаешь пока гуглишь компрометирующую пендосов инфу. Я всего лишь написал реплику на твою собачью чушь про отсталось банковской системы. И не из гугла а из личного 15 летнего опыта. Иди погугли еще что нибудь, развлеки всех как в америке все плохо.

 

Прикольно тебя корежит от любой критики в адрес США - как будто тебя лично оскорбили. Пиши еще, только попробуй без хамства - сможешь, я уверен, если напряжешься. И это - указявки свои для жены оставь - куда сбегать, чего принести...

 

ТРАМП – НАШ! (open) ТРАМП – НАШ! (close)

Когда-нибудь, лет через пятьдесят или сто, в учебниках истории будет написано, что ни один американский президент не помог так России, как Дональд Трамп.

Оставим конспирологам их теории, а юмористам их шутки про «нашего» агента в Вашингтоне, засланного известно с какой целью. Но по факту, практически всё, что бы ни делал Трамп, оборачивается на пользу России. Даже самые завзятые американские патриоты, даже самые отъявленные русофобы вынуждены это с горечью признавать.

Начинает Трамп давить на Иран – и цены на нефть устремляются вверх, пополняя российский бюджет доходами, позволяющими пережить санкции.

Начинает Трамп давить на Турцию – и Реджеп Тайип Эрдоган устремляется в крепкие дружеские объятия Путина.

Начинает Трамп давить на Китай – и Пекин начинает форсированное сближение с Москвой по всем возможным позициям.

Начинает Трамп давить на российских олигархов и ужесточать санкции – и погрустневшие магнаты начинают искать, куда бы спрятать деньги подальше от дяди Сэма, а самые либеральные министры начинают сбрасывать американские облигации и выводить валютные резервы под крыло ЦБ.

Теперь Трамп задумался об отмене гражданства по праву почвы, заявив, что дети мигрантов или туристов не должны получать американское гражданство, только потому, что родились на территории США.

«Мы — единственная (строго говоря, не единственная, но действительно одна из немногих – А.Л.) страна в мире, куда человек приезжает, рожает ребёнка, и этот ребёнок автоматически становится гражданином со всеми соответствующими привилегиями. Это смешно, просто смешно. И должно прекратиться», - распалялся Трамп.

Конституционные ограничения его не останавливают. «Мне всегда говорили, что для этого нужно будет внести поправки в Конституцию. И знаете что? Не нужно», - сообщил Трамп. По его словам, достаточно издать президентский указ, и этот указ уже обсужден с советниками и находится в разработке.

Что ж, если Трамп действительно издаст такой указ, и американские суды не смогут его заблокировать, это станет ещё одним ударом по представлениям и устремлениям компрадорской части отечественной элиты, отправляющей своих жён и любовниц рожать в США, дабы с самого рождения готовить своим отпрыскам (ну, и себе заодно) запасной аэродром. Как же, будущий американский гражданин (-ка)! Мало ли что в России случится, а американский паспорт всегда в цене.

Эта гнусная порочная практика хуже даже вывоза капиталов за рубеж. Капиталы лишают нас настоящего, натурализация российских детей в Америке – будущего. Это значит, что их родители не верят в Россию, не связывают с ней своё (и своих детей) будущее, не собираются тут вкладываться, строиться, жить и умирать. И доверия этим «родителям» нет никакого.

И ладно ещё, если рожать в Америку и прописывать любимую деточку в Сияющем-Граде-На-Холме летают частные, хоть и известные лица, вроде Алсу, Анны Седоковой, Кристины Орбакайте, Анастасии Заворотнюк или Лейсан Утяшевой. Это выглядит стрёмно, но они – частные лица и имеют право делать со своими деньгами и детьми (в рамках закона) всё, что захотят.

Гораздо хуже, когда привязывать с рождения привязывать своих детишек к американской землице стремятся члены управленческой и финансовой элиты России. Как можно доверять таким людям, если сами они не верят в страну настолько, что заранее готовят своих детей к американскому будущему?

Возможно, это не повод для уголовного разбирательства, но для служебной проверки – точно. Отправил жену, дочь или любовницу рожать в Америку – освобождай занимаемую должность.

Трамп опять оказался последовательнее и радикальнее наших властей в деле развенчивания остатков иллюзий отечественных западников. Сначала он развеял их иллюзии в незыблемую сохранность вывезенных капиталов, потом в иллюзию непредвзятости и объективности судебной системы, и вообще западной юриспруденции; теперь отнимает последнее, самое дорогое – виды на жительство. «В очередь, сукины дети, в очередь!» Вы теперь не лучше тех оборванных гондурасцев, которых Трамп готовится встречать на границе армией с тяжелым вооружением.

Придётся оставаться в России и устраивать жизнь своим детям тут, что подразумевает простую вещь – не гадить там, где живешь. Постараться, глядишь – и не хуже, чем в Америке можно будет устроиться.

Ну, и разве после всех этих услуг, Трамп – не наш?! Ну, а то, что таким образом он существенно сужает электорат демократической партии (которая, как понятно, и финансирует марш 7 000 латинос к американской границе), основу которого составляет цветное население Америки, то это также весьма неплохо для сохранения белого генофонда планеты.

 

Какой то загорелый Лимон знатно набросил.

https://lenta.ru/news/2018/11/02/fucking_white_male/

 

"Их на революцию поднять - раз плюнуть. Оружие уже имеется. С теорией только слабо" (с)

 

опять не угадал, мне совершенно наплевать на критику в адрес сша, да и на сша тоже наплевать, я сам могу критиковать сша целыми днями, по поводу недостатков о которых я знаю из личного опыта, но когда такие вот "знатоки" с промытыми тв мозгишками вылезают на форум откровенную охинею плести то трудно мимо пройти

 

О, а давай... покритикуй из личного опыта. Даже любопытно.

 

Ждемс))

 

Ага, а потом вы заскрините и в посольство США!
Не ведись, Димон, тебя подставить хотят!

 

Реднекам чеки нравятся. Тоже люди.
Вон целого Трампа выбрали, пока вы в весткосткастомс играли)

 

Я помню как году эдак в 1998 мне один чудак чек выписывал с ОООчень важным видом...

С приходом в Россию эпохи капитализма, чековые книжки стали появляться и у обычных граждан. Первая российская чековая книжка появилась в апреле 1992 года, однако ни тогда, ни сейчас расчётные чеки не получили большой популярности. Впрочем, обладать такой книжкой можно и сегодня — в России создан и действует «Чековый синдикат», который объединяет десятки крупных банков. Есть свои чековые книжки и у самого крупного банка России — Сбербанка (завести такую книжку стоит, кстати говоря, немалых денег). Синдикат или Сбербанк выдадут вам книжку и подскажут, как ей распоряжаться — вам останется только завести дорогую авторучку и натренировать жест, подсмотренный в любимых голливудских фильмах.

 

не уволят

 

Это нормально. У нас тоже можно обозвать Трампа и за это не уволят

 

Трамп или спасёт великую страну, или нет. Это последний шанс.

 

сюжет показали, к границе с Мексикой военную технику возят гражданскими тягачами

 

Нучетам происходит?

 

Караван мира, похоже, состоит не из самых смелых людей Латинской Америки (Лучше синица в руке (Мексика) чем журавль в небе...):

Более трех тысяч идущих в США мигрантов попросили убежища в Мексике (open) Более трех тысяч идущих в США мигрантов попросили убежища в Мексике (close)

МЕХИКО, 7 ноя – РИА Новости. Власти Мексики получили 3,23 тысячи запросов о предоставлении убежища от мигрантов из стран Центральной Америки, которые двигаются по стране к границе с США, сообщает во вторник мексиканское МВД.


© РИА Новости / Дмитрий Знаменский
Гондурасский исход: мигранты концентрируются в столице Мексики


По заявлению ведомства, заявления получены от участников каравана, который вошел на территорию страны 26 октября. Сейчас почти 2,7 тысячи просителей уже получили свои временные документы, которые дают им право передвигаться по стране и работать на территории Мексики.

В связи с проходом значительной части мигрантов в другие штаты власти приняли решение закрыть центр временного размещения, который располагался в городе Тапачула рядом с гватемальской границей, отмечает МВД.



По территории Мексики идут сразу несколько караванов мигрантов, в основном из Гондураса. Часть из них (нескольких тысяч человек) уже дошла до Мехико, там они разместились во временном лагере на территории спортивного комплекса. По оценке властей Мехико, сейчас в этом центре около 4,5 тысячи мигрантов, а до среды их число может достичь 5,5 тысячи.




© REUTERS / Carlos Garcia Rawlins
Один раз – не Гондурас. Трамп устроит каравану беженцев "Афганистан"
Корреспондент РИА Новости побывал в этом временном лагере и познакомился с условиями проживания мигрантов. В частности, им оборудована столовая, предоставлены палатки для проживания, медицинская и психологическая помощь. Мигранты не ограничены в передвижениях и в понедельник заполнили район вокруг лагеря у аэропорта Мехико, прося милостыню на перекрестках. В основном это парни 20-25 лет, но есть также женщины и дети.


Во вторник гости из Гондураса в ожидании решения своей дальнейшей судьбы начали разбредаться и по другим районам Мехико в поисках помощи. Так, несколько человек просили подаяние в столичном районе Кондеса.



РИА Новости https://ria.ru/world/20181107/1532244078.html

 

Расколотая власть. В США состоялись промежуточные выборы
Согласно предварительным результатам, республиканцы сохранили контроль над Сенатом, но утратили большинство в Палате представителей

 

Суть проблемы в пересказе колумниста агентства Рейтер Энди Хоума, в руки которого попал сентябрьский доклад Минобороны США о ситуации с ключевыми поставками, необходимыми для американской армии, сводится к одной важной цифре. Более 300 (!) ключевых элементов, необходимых для нормального функционирования Вооруженных сил и оборонной промышленности США, — под угрозой: американские производители либо находятся на грани банкротства, либо уже были заменены поставщиками из Китая или других стран из-за деиндустриализации национальной экономики и вывоза производств в страны Юго-Восточной Азии.

Читать далее: https://sputnik-ossetia.ru/columnis...-kitaycy-postavili-armiyu-ssha-na-koleni.html

 

Лямец Сергей

СМИ - сила. Хотите убедиться? Тогда изучите, как сбили Трампа.

Я считаю, этот кейс должен войти во все учебники политтехнологий как яркий пример правильного ведения информационных войн.

Демократы ничего не скрывали. Со старта они достали из колоды всего три карты, и поставили на них всю мощь своего информационного давления:
1. Трамп - это Путин.
2. Трамп - это примитивное животное.
3. Трамп ненавидит женщин.

По большому счету - все. Дальше - методичная изо дня в день бомбежка через СМИ. Плюс постоянные диверсии через демократов, оставшихся во власти. При помощи диверсий мы тормозим и искажаем любые инициативы. При помощи СМИ - протаптываем в головах "независимых" американцев нужные извилины.

Теперь подробнее.

1. Тут все понятно. Путин - новый Гитлер. Влияние русских на выборы, Кушнер русский агент, сговор с Путиным и так далее. Манафорт, показания, свидетельства. По большому счету, никаких твердых фактов - одни полунамеки - и много хайпа. Работает. Вот и в Лондоне начало работать. Специально ставлю фото из столицы Британии. Что-то мне это напоминает. Хорошее продолжение темы "Новичка".

2. Тут много фантазий. Расстреляли синагогу - Трамп антисемит. Евреи в Израиле накрыли арабов - Трамп покрывает кровавых евреев. Перекрыть поток нелегальных эмигрантов из Мексики - Трамп бросает танки против детей и женщин. Ну и так далее. Только дяде Дональду кажется, что он проявляет силу воли и здравый смысл - его называют врагом свободных людей. И лжец, само собой. Лжец, лжец, лжец. Рога, копыта, красный галстук, шевелюра.

3. Тут все просто. То он недоплатил стриптизешам. То назвал барышню "жополицей". То еще что-то. В итоге - превратили классического бабника во врага всех свободных женщин. Жаль, что у них нет томоса. Был бы еще один тезис о религиозном мракобесе. Но демократы - они типа тоже христиане и все делают по воле свыше. Так что тут можно было выйти на самих себя.

В итоге - провал выборов в Конгресс. Частичный паралич власти. Крайне сложно плыть, если правый борт гребет вперед, а левый - назад. Получается на месте кругом. Так что наблюдаем.

Самое интересное, что я не нахожу мощных СМИ, которые выступали бы на стороне Трампа. Вот и крутят ему цабе демократы. А о том, что они занимаются прямой политикой, и рассказать некому.

Не защищаю рыжего деда. Мне в принципе интересен этот кейс с точки зрения науки. То, что СМИ представляют из себя четвертую власть - не просто образ. Думаю, в нашем буремном мире - не первую, но и не вторую. Войны перешли в тонкое измерение. В наши с вами головы ;-)

 

А вот мой пост, который обещала. Прочитайте, пожалуйста.

Американское общественное мнение - это слепой и безжалостный каток для укладки асфальта, который сминает в пыль все, что не катится с ним в одном направлении и с одинаковой скоростью.

И однажды меня угораздило стать маленьким винтиком в этом катке.

Мне было 15. До сих пор стыдно.

Поскольку все истории здесь совершенно реальны, некоторую часть имен и родственных связей я изменю.

В 95-м, на деньги американских налогоплательщиков, за что большое им человеческое спасибо, я приехала учиться в хорошенькую и улыбчивую деревушку на берегу озера Ньюфаунд, утыканную свежебелеными протестантскими церковками.

-В озере сертифицированная питьевая вода, - сообщили мне мои новые американские 'родители'.

Озеро было как будто дословно вынуто из набоковского Рамздэля - я подозреваю, что действие 'Лолиты' начинается где-то в этих краях. Вообще много чего в этих краях будто дословно вынуто из 'Лолиты', но сегодня речь не об этом.

Волшебное озеро было укрыто холмистым пахучим лесом вечнозеленой канадской тсуги. За камешками семейного пляжа ютился летний домик моих родителей - с седой сосновой щепой вместо крыши.

Несколько километров дорожных знаков 'Осторожно, лоси', и за ними основной дом - трехэтажный, с запахом пыльных саше, со скрипучей лестницей, библиотекой маленьких фотографий собачек и внучек, встроенные 'клозеты', большой холодильник с пастью льдогенератора; в столовой, открытой только по праздникам, скатерть с рождественскими омелами, веранда с диваном-качалкой, на деревянных окошках поилочки для колибри, на заднем дворе - оленья кормушка, куда оглушительно снежной зимой наведывался медведь.

Семье принадлежал сам дом, нетронутый грибниками богатый лес вокруг дома - с ондатрами, дикой индейкой и тем самым вечно голодным медведем - и безлюдная дорога сквозь лес к этому дому.

Мы жили там вчетвером: я, мой новый папа, новая мама и их пожилой сенбернар.

Настоящих маму и папу я слышала только раз в месяц пять минут международным звонком - чаще они не могли себе позволить, а времена были доинтернетные.

- Это и есть вся твоя одежда? - спросили меня родители, изучив чемодан с одним цветастым сарафаном, одним черным платьем, которое я носила в своей краснодарской школе, парой мужских свитеров и рубашек, которые я надевала поверх этого платья - мне казалось, что так я выгляжу курто- и круто- кобейново.

Полное отсутствие джинс и футболок возмутило моих новых родителей даже больше, чем яичница с помидорами, которую я им пожарила в первый день.

В моей краснодарской школе джинсы были запрещены, а покупать что-то, в чем нельзя ходить в школу, никому даже в голову не приходило.

- Надо купить тебе джинсы и футболки. И ты должна менять их каждый день. Иначе ты станешь изгоем, и твои одноклассники будут тебя презирать.

В краснодарской спецшколе я отучилась 8 лет, а тут пошла сразу в последний, 12-й класс - и все мои одноклассники были сильно старше меня.

Была редкой классической красоты двадцатилетняя второгодница Саманта Смит, которая, безусловно, ни разу не слышала про ту самую Саманту Смит. Вот кто действительно одевался куртокобейново!

Однажды на моих глазах все 50 минут стади-холла с учебником и калькулятором Сэмми не справилась с примером 16-2х5. Она не была отстающей в медицинском смысле этого слова. Просто ей это было не нужно.

Я учила ее базовой математике и истории американских президентов, а она меня - курить траву и слушать 'The presidents of the United States of America'.

Был черноволосый Эрон, который раз в квартал на уроках демонстрировал новый пирсинг своего члена, сделанный в честь очередной любимой.

Худенькая незаметная Стейси жила в своем трепаном автомобиле - пьющие родители выгнали ее из дома. Она работала и ужинала в Макдональдсе, а мылась и завтракала в школе.

Однажды Стейси пропала на пару недель, вернулась еще худее, с еще более лихорадочными глазами, и перед уроком восторженно рассказала, что в город заехал новый наркотик с красивым названием crystal meth (за пару десятилетий до Брейкинг Бэд), и это гораздо круче вашего старомодного ЛСД и прочих младенческих радостей, которыми вы тут гоняете динозавриков на вечеринах.

- В этой жизни можно надеяться только на одно, - говорила Стейси. - Что ты не переживешь свое двадцатипятилетие.

Моя подруга, белозубая хоккеистка Эйми, наоборот, ненавидела алкоголь и наркотики, и всех, кто их потребляет. Травка не в счет, потому что травку, к моему любопытству, не считали наркотиком даже родители и учителя.

Старшую и любимую сестру Эйми вынули из петли, после того, как покончил с собой сестрин бойфренд. За несколько дней до этого в машину, где ехала вся его семья, лоб в лоб в'ехал пьяный обдолбанный грузовик. Погибли все, кроме трехлетней сестры. Когда через пару дней бойфренду позвонили из клиники и сказали, что сестра тоже не справилась, он добровольно ушел вслед за ними.

У веселой блондинки Ребекки была зависимость от кока-колы. Об этом официально знали учителя, и отпускали ее на уроках купить в автомате еще пару баночек.

Были два таких же, как я, школьника 'по обмену' - Ярно из Финляндии и Вал из Швейцарии, отличные парни, Вал весь год пророманил с красавицей-второгодницей Сэм, а финн потом стал известным в своей стране математиком.

Одного из нас поселили в семью, где папаша в детстве стал жертвой многолетнего хрестоматийного насилия из типичных американских сводок: родители держали их с кучей сестер и братьев в подвале, били и заставляли совокупляться - и папа, и мама.
Отличница Кристен, девственница из пасторской протестантской семьи - ее младший, больной редчайшим недугом брат однажды вполне однозначно намекнул мне, что кто-то из мужчин их неистово верующей семьи пристает к маленьким девочкам. Кристен очень сердилась на брата за то, что он вынес это из дома.

Вообще такой психоневрологической концентрации в одной геоточке солнечнозайчиковой хорошенькости, мирной и сытой стабильности и одновременно того, что называется непереводимым американским messed up - изломанности, трагедии, повседневной привычности самых тошнотных пунктов криминальной энциклопедии: педофилии, инцеста, подросткового материнства, суицидальности развлечений - я не встречала ни до ни после, хотя выросла в бандитском и наркоманском армянском гетто и повзрослела сквозь омово-птючевый Краснодар конца девяностых, с его велосипедными трипами на Казантип и унитазами бывшего ДК ЖД, забитыми шприцами после ежесубботнего рейва с ночными показами Альмодовара.

В школах моего 'историко-культурного' (как написано в Википедии) штата учителям было законодательно запрещено обсуждать с учениками гомосексуализм, эвтаназию и почему-то ядерное оружие.

Одноэтажная Америка еще посещала по воскресеньям свои свежебеленые протестантские храмики, но была уже смущена голливудом и телевидением, которые мягко, но жестко вводили в каждую громкую премьеру обязательную симпатичную лесбиянку, или ранимого гея, или хотя бы полдиалога о геях и лесбиянках, и отливали в граните правильные слова для называния этих меньшинств, отправляя в маргинальный утиль 'гомосека' и прочее неприятное.

Воскресная свежебеленая Америка - потомки мэйфлауэрских пуритан - не понимала пока, как к этому относиться. А раз не понимала, то запретила рассказывать детям.

Мои новые одноклассники были приветливы и любопытны:

- У вас другой алфавит? Как это? Разве бывают другие алфавиты?

- А у вас в России есть собаки?

- А телевизоры есть?

Самым приветливым был высокий, прыщавый и пухловатый парень, в черной рубашке и черных штанах, на класс младше, но на пару лет старше меня - Джон Маккью.

Он одним из первых подошел ко мне на парковке, где я выгружалась из желтенького автобуса, чувствуя себя маленьким Форрестом из заключительных кадров любимого фильма.

- Привет, ты откуда? Мне нравятся твои волосы.

Я не удивилась, потому что уже усвоила трогательный и отчетливо американский обычай говорить первому встречному: I love your shoes или I love your hair color - такой же эндемичный, как у нас попросить у первого встречного сигарету.

Увидев, что я разговариваю с Джоном, и дождавшись, пока разговор закончится, ко мне подошла незнакомая школьница.

- Я вижу, ты новенькая. Послушай, это Джон Маккью. С ним никто не общается. И ты не должна. Иначе и с тобой никто не будет общаться.

- Почему?

- Потому что он изгой. Нельзя общаться с изгоем, потому что тогда ты сама станешь изгоем. Разве это непонятно?

- Почему он изгой?

- Он все время ходит в черном. Каждый день в одном и том же.

- Только поэтому?

- Нет, не только. Хотя это главное. Но еще в прошлом году Сюзан Новински всем рассказала, что он ее чуть не изнасиловал у себя в машине, когда подвозил домой.

- А почему его не посадили?

- Да фиг его знает.

- И где теперь эта Сьюзан?

- Вон, у локеров, которая громко смеется.

После уроков, когда я спешила не пропустить свой желтый автобус, Джон подошел ко мне снова.

- Тебя подвезти?

- Почему нет, - ответила я.

После того, как в моих краснодарских восьмидесятых у нас на диване умирал от передоза черняшки сосед дядя Хачик, прямо под звуки обысков из соседней халупы - сонные американские одноклассники, каждый день меняющие футболки, - даже с вероятным, хотя сомнительным, неудавшимся изнасилованием в анамнезе - мне казались не опаснее колорадских жуков в дедушкином огороде.

Всю дорогу мы с Джоном Маккью проболтали. Оказалось, мы читаем похожие, хотя разные книжки и слушаем похожую, хотя разную, музыку, и от этой похожести, хотя разности, было еще интереснее. Джон поставил мне Nine Inch Nails, я ему - My Dying Bride.

Джон пригласил меня на свидание, я отказалась, честно сказав, что дома, в России, меня ждет бойфренд. Джон спросил, можем ли мы тогда просто дружить, я сказала - конечно.

К порогу моего оленьего дома мы, как бывает только в юности, уже стали лучшими друзьями форева.

На следующий день мы с Джоном весело щебетали в школьной столовой.

Тут надо добавить, что есть такое американская школьная столовая. Это жестокий и скорый на приговор зал суда, где ты, новенький, дрожащими пальцами водружая себе на поднос кусок толстой пиццы, ждешь, позовут ли тебя за 'популярный' стол, где гогочут напичканные медовой индейкой популярные детки, и модный Эрон, разжевав в разноцветную кашу свой завтрак, вываливает изо рта язык с плотным месивом этой каши, и стол трясется от хохота, оценив эту классическую американскую школьную шутку; если туда тебя не позвали, то позовут ли тебя за любой другой столик, позовет ли тебя хоть один человек пообедать с ним рядом. Потому что иначе ты будешь обедать один. А большего унижения, чем обедать одному в американской школьной столовой, под исполненные веселого презрения взгляды твоих одноклассников, не существует.

Я отошла за подносом, и ко мне подлетела моя подруга, добрая Эйми.

- Ты что делаешь?! - зашипела она на меня. - С ума сошла разговаривать с Маккью! Хочешь за столики для изгоев?

Я быстро бросила взгляд в дальний от окна, тоскливый угол столовой, где сидели за одинокими столиками те, кого никто не позвал обедать - Джон был не единственным в школе изгоем.

Жалкие, над своей жалкой пиццей, с жалким своим утешением когда-нибудь повторить Колумбину.

И я ушла вместе с Эйми за ее популярный столик, оставив Джона наедине со своим подносом в этой ненавидящей его очереди.

И весь год больше в школе к нему не подходила.

Вместо этого вечерами, когда я не моталась по округе с популярными детками, мы с Джоном болтали по телефону под справедливое ворчание моих, в целом, милых родителей:

- Мэгги, ты опять линию заняла на три часа?

Иногда, темными вечерами, мы ездили с ним в дальний кинотеатр или просто кататься, никем не замеченные, в его машине, и он, уважая мое решение хранить верность заокеанскому бойфренду, ни разу не попытался меня даже поцеловать.

А в школе я с ним не здоровалась. Проходя мимо, Джон, со снисходительным пониманием улыбался моей слабости и моему страху.

Он умный был парень, Джон Маккью.

В конце года он сделал отчаянную попытку пригласить меня хотя бы на пром - американский аналог нашего выпускного, только гораздо более регламентированный неписаными, но железобетонными правилами: прийти на пром можно только если у тебя есть пара; кавалер должен быть в смокинге, девушка - в вечернем платье и 'корсаже' - нацепленном на предплечье цветке, который ей обязательно должен вручить кавалер, когда приедет ее забирать.

Пром - это время сладкой надежды для всех закутков по аренде ношеных смокингов и цветочных лавок страны.

Понятно, что никакой пары у Джона не было.

Но и на пром я с ним не пошла, а пошла с каким-то вечно обдолбанным красивым взрослым ямайцем, которого видела второй и последний раз в жизни. Ямаец заехал за мной полупьяным и не подарил мне корсаж - даже не знаю, с чем сравнить ту неловкость, которую я испытала, когда корсаж мне купил папаша, бросив испепеляющий взгляд на моего кавалера.

Пока мы с ямайцем плясали на проме под неизбывную YMCA, Джон заехал ко мне домой и оставил перед редко использующейся задней дверью банальный, но трогательный букет красных роз, которые были ему совершенно не по карману.

Оставил его перед задней, а не перед главной дверью. Вдруг я не хочу, чтобы букет увидели родители или вхожие в дом друзья.

Это было последней каплей. Стыд разметал мои девичьи ночи в бессонные клочья. В голове, отвыкшей от русских песен, вдруг заела незабвенная майковская 'Ты дрянь'.

Через неделю должна была состояться моя прощальная вечеринка. Туда придут Вал и Ярно, и Эйми, и Сэм, и Эрон с проколотым членом и все, с кем я провела этот, похожий на модный в то время фильм 'Детки', американский год.

И я предложила Джону тоже прийти.

- Ты уверена? - спросил он меня.

- Да, мне все равно. Я же уезжаю. А в русской школе у нас нет столиков для изгоев. Как, впрочем, и пиццы, - не без гордости ответила я.

Одноэтажная Америка к тому времени уже успела вызвать у меня атопический дерматит.

Джон на мою вечеринку милосердно опоздал. Собственно, как он пришел - так она и закончилась. Одноклассники не оценили, когда я взяла микрофон караоке и на всю веранду об'явила:

- А это мой друг, Джон Маккью. Я весь год с ним дружила, просто боялась сказать.

Популярные детки быстро ретировались, и никого из них я с тех пор ни разу не видела.

Впрочем, в моих мыслях, слегка размытых бадвайзером из металлической банки и всем, что в Америке не считалось наркотиками, уже стоял в аэропорту в своей тусклой замшевой секонд-хэндовской куртке с мною связанными фенечками на запястье мой долговязый первый бойфренд, и мама жарила в кляре огромного сома, выловленного отцом из моей пахнущей тиной Кубани.

И тут, прощаясь, Джон произнес:

- Я все узнал про твою визу. Твоя виза не позволяет тебе остаться в Америке даже до конца лета. Но я знаю, как это исправить. Выходи за меня замуж! Фиктивно, я ничего не прошу, просто выходи, чтобы остаться!

От неожиданности металлический бад пошел у меня ноздрями.

- А кто тебе сказал, Джон Маккью, что я хочу здесь остаться? Я совершенно не хочу здесь остаться и страшно счастлива, что уезжаю.

И тут Джон - американский изгой, но все-таки американец - в первый раз жизни меня не понял.

Разве может кто-то не хотеть остаться в Америке?

Недоуменно пожав плечами, Джон вручил мне маленького выточенного из кварца слоника.

- Потому что слоны никогда не забывают.

Слоника я потеряла потом в многочисленных переездах. Но ничего не забыла, Джон. Где бы ты ни был, прими мое запоздалое sorry.

Вода в синем, под кружевными тучками озере Ньюфаунд так и осталась питьевой даже после того, как следующим летом в него упал прогулочный вертолет с пассажирами, но с каким облегчением я уехала из хорошенького и улыбчивого, как свежебеленая протестантская церковь, Бристоля в свой пропахший ни разу не мывшимся мусоропроводом спальный район в Краснодаре, куда мы к тому времени переехали из наркоманского гетто.

Я полюбила Америку. И до сих пор люблю блистательную фантасмагорию ее географии: от заснеженных маяков, китов и диких шиповников Мэна, томных сосновых озер и багровых октябрьских холмов Новой Англии до колониальных мостиков маргарет митчелловской Саванны и тропических джунглей пригородных флоридских дорог, кишащих реальными крокодилами, песчаные пляжи Кейп-Кода, где уживаются чопорные газоны респектабельного Мартас Вин'ярда с разбитными ЛГБТ-шными карнавалами Провинстауна, совсем европейские пристаньки Аннаполиса и Александрии, потный Нью-Йорк; разрывающую нутро, бессмертную американскую музыку, искупившую это бессмертие сотнями преждевременных жертв от Моррисона до того же Кобейна; тысячи ее неподражаемых забегаловок, где растрепанный шеф, он же менеджер, он же владелец, он же муж единственной официантки, ‪с пяти утра‬ до полуночи штампует свои незабвенные ребрышки барбекю, чаудеры и крабкейки; юмор и драму ее кинематографа; честность, живость и стройность ее литературы: фолкнеровы инверсии, сэлинджеровы рефлексии, пустынного человека Стивена Крейна и супермаркетные лабиринты Алена Гинзберга, африканский надрыв Элис Уокер и семейные страсти Джоди Пиколт, и над всеми разлитое сладкозвучное причитание Эдгара По; и, безусловно, я полюбила лучших ее людей
- добрых, умных, самоуверенных и бесстрашных, таких, как мой друг Джон Маккью.

Но даже если бы я так кровоточиво не скучала по Родине, если бы я не захлебывалась ночными соплями тоски по родной речи, по кухонным посиделкам с разговорами о чем-то, всем одинаково ясном и интересном, по ощущению принадлежности себя и всех окружающих к одному историческому и культурному и почти даже биологическому виду, даже если бы я не оказалась, к собственному удивлению, такой пропащей, как теперь бы сказали, ватницей, я не смогла бы жить в этом берджессово-кубриковском кошмаре, где с каждым годом скуднее иммунитет к массовой истерии, к вирусу диктатуры толпы, к страсти всем стадом до смерти побивать камнями первого, на кого покажут даже не вожаки, а просто любой другой из этого стада.

И, да, это вовсе не так безобидно, как колорадские жуки в дедушкином огороде.

Америка - она такая. Великая, нестерпимо красивая, прекраснодушная и жестокая, незрячая и ведомая, честная и лицемерная - чаще всего безотчетно; упрямая в своих заблуждениях, фашистски самовлюбленная и не сознающая этого, щедрая, принципиальная, любопытная и невежественная, деятельно помогающая обездоленным, по-протестантски неистово работящая, гостеприимная, одноэтажно наивная и голливудно циничная.

Надо это просто понимать. И стараться не стать такими же.



Герой моего рассказа Джон Маккью - единственный, кому я в тексте не поменяла имя. Он действительно Джон Маккью. Думаю, он не расстроился бы узнать, что я его помню и что он так многому меня научил.

 

Что бы написала эта несомненно обладающая литературным даром девочка, проучившись год в этой школе на окраине Красноярска?


https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/11/07/78487-petlya-na-bukvare

 

Это Симоньян написала. Уже далеко не девочка вроде.

 

Чересчур общий вопрос. Девочка не в вакууме. Трэшак везде есть, тот же хрен, вид сбоку. Но протестантская мораль с нашей - никак. Мы по кайфу своих детей не ели, только в голод, а там - только в путь.

 

Где вы это берете?

 

Симоньян молодец.
Но все-таки восторженность Америкой чувствуется и одновременно обида какая-то на неё.
За несоответствие оной её ожиданиям.

Вот на этих чувствах её Путин и завербовал )